Вверх по Меконгу

Жизнь в дельте Меконга, самой большой реки Юго-Восточной Азии, – это вода. Она дает влагу для земледелия и пищу –рыбу. Водные дороги тут используют чаще, чем сухопутные, в воде люди купаются и сюда же сбрасывают мусор. Многие дома стоят на сваях, а рынки – это просто скопление лодок всех мастей и размеров, чьи владельцы ожесточенно торгуются друг с другом, перекидывая товары с борта на борт. Некоторые семьи живут в домах-лодках, кочуя вдоль берегов… Эта жизнь, кстати, подробно описывается в одном из фильмов легендарного Жака Ива Кусто, который ради исследования Меконга снарядил многомесячную экспедицию. Тогда, пятнадцать лет назад, в 1994 году это были почти первозданные места. В джунглях прятались недобитые коммунисты-кхмеры, а в памяти вьетнамцев еще были живы картинки недалекого прошлого – жестокие сражения в лесах с американским спецназом. Когда я был во Вьетнаме первый раз, в дельту даже не заглядывал – необычный Меконг хотелось оставить для отдельной экспедиции. И вот это время пришло.

Рыбаки уходят в ночное море

Свое путешествие мне хотелось начать с того, чтобы посмотреть, как живут люди по берегам Южно-Китайского моря. Я отправился в крохотный поселок Муйне (Mui Ne), что лежит к югу от места, где была когда-то знаменитая советская военная база Камрань. У Муйне сходятся пустыня и море, в радиусе полусотни километров можно найти множество живописных уголков: песочные дюны и красноглиняные каньоны пересушенных рек. Соляные холмы и каменистые берега, сложенные из покатых валунов причудливых форм и размеров, – на закате они окрашиваются в теплый и какой-то, кажется, вкусный цвет трюфелей. Жизнь на берегу океана тесно связана с морем. Каждую ночь тысячи рыбацких шхун отчаливают от берега и уходят куда-то за горизонт. Со стороны это похоже на вселенское бегство – словно люди навсегда бросают свои дома и уходят куда-то в неизведанное. Впрочем, каждый день на рассвете лодки возвращаются, наполненные рыбой. Большие шхуны ставят на якорь метрах в двухста от берега, и до суши рыбаки добираются на миниатюрных скорлупках полусферической формы. Такая лодка управляется единственным веслом, и одному богу известно, за счет какой волшебной силы она не переворачивается, когда в нее набивается сразу несколько человек. На восходе солнца рыбаки раскидывают на берегу сети – сушат, чинят, перебирают. Рано утром на смену рыбакам на берег выходят серферы и прочие поклонники ветров, заполоняющие широкие пляжи. Вечером, оставив все вещи в гестхаузе, иду прогуляться по небольшому городку. Неожиданно подъезжает местный житель на скутере – с авоськой и поросенком поперек сиденья. – Мистер? Мотобайк? Его скутер выглядит относительно неплохо. Мопед – хороший способ для местного жителя заработать несколько долларов. Соглашаюсь – вьетнамский паренек счастлив. Он стаскивает свои пожитки, свинью, отдает ключ и дальше идет пешком. Мотоцикл, согласно местным традициям, можно вернуть в договоренное время сюда же или оставить владельцу ближайшей кафешки. Никаких документов не требуется, залога тоже, плату за аренду тоже можно отдать потом. Вообще, как я понял, обманывать тут не принято, хотя обсчитать, конечно, немного могут. Я заранее отдаю ему честно заработанные деньги и завожу мотор. Стоит заметить, что из-за несметного количества мотоциклов средняя скорость движения в этой стране – не более 30–40 км/час. То есть на машине особенно не разгонишься. И, кстати, иностранные водительские удостоверения не действуют. Правда, полицейские часто закрывают глаза на белых без документов – все-таки они приносят стране немалые деньги. В нескольких километрах от курортного поселка – розовые и красные дюны, а если проехать еще дальше — уникальные белые. Среди них знаменитая Дева из белоснежного песка. Ее так называют потому, что издалека дюна напоминает лежащую на песке девушку. Самый красивый вид Девы – на рассвете, когда мягкие лучи солнца появляются из Тихого океана и касаются белого песка. Мы с приятелем приехали к дюнам затемно. Оставили скутеры около озера Лотоса — последнего оплота зеленой природы. Возле озера есть небольшой лесок и кафе. Из леса нам навстречу вышли сонные мама с мальчиком. Мы попросили холодного кофе. Мама быстро наколола льда и пошла обратно в сторону гамака, жестом показывая, что остальное сделает мальчик. Мальчик в свою очередь тоже махнул рукой — мол, идите, я вас догоню. Прошло довольно много времени. Мы вовсю фотографировали причудливые формы дюн, когда сзади послышалось позвякивание стаканов – мальчик прямо в пустыню принес нам вкусный «айс-кофе». На следующий день мы отправились на мыс Кега – это в полусотне километров западнее Муйне. Буквально в 100 метрах от берега есть миниатюрный остров, на котором стоит первый и самый большой в Юго-Восточной Азии маяк. Его высота 54 метра, а построен он в 1898 году и до сих пор помогает теплоходам обходить Индокитайский полуостров на пути из Тихого в Индийский океан и обратно. Мы хотели нанять лодку, чтобы переплыть на остров и подняться на маяк. Местный рыбак пообещал за небольшое вознаграждение отвезти нас туда. Но когда мы уже садились в лодку, словно из-под земли возникли два бравых парня в военной форме и жестами объяснили, что нам к маяку ни в коем случае нельзя. То ли вообще нельзя, то ли было уже поздно – мы так и не поняли. Вообще во Вьетнаме очень много полицейских:каждый третий житель – либо штатный, либо внештатный сотрудник. Говорят, что еще совсем недавно чуть ли не на каждого приехавшего в страну иностранца прямо в день прибытия заводилось дело. И ежедневно к нему подшивали новые доносы: видели его там-то во столько-то с тем-то, делали то-то, с собой была такая-то техника... Мне рассказывали, что одному известному русскому серфингисту по прозвищу Африка, который живет в Муйне уже 8 лет, полицейские как-то показали толстенную папку с его именем. И сказали: «На каждого из вас такая есть!» Полностью читайте в свежем номере NGT

У Муйне сходятся пустыня и море, в радиусе полусотни километров можно найти множество живописных уголков: песочные дюны и красноглиняные каньоны пересушенных рек. Соляные холмы и каменистые берега, сложенные из покатых валунов причудливых форм и размеров, — на закате они окрашиваются в теплый и какой-то, кажется, вкусный цвет трюфелей. Жизнь на берегу океана тесно связана с морем. Каждую ночь тысячи рыбацких шхун отчаливают от берега и уходят куда-то за горизонт. Со стороны это похоже на вселенское бегство — словно люди навсегда бросают свои дома и уходят куда-то в неизведанное. Впрочем, каждый день на рассвете лодки возвращаются, наполненные рыбой. Большие шхуны ставят на якорь метрах в двухста от берега, и до суши рыбаки добираются на миниатюрных скорлупках полусферической формы. Такая лодка управляется единственным веслом, и одному богу известно, за счет какой волшебной силы она не переворачивается, когда в нее набивается сразу несколько человек. На восходе солнца рыбаки раскидывают на берегу сети — сушат, чинят, перебирают. Рано утром на смену рыбакам на берег выходят серферы и прочие поклонники ветров, заполоняющие широкие пляжи.

Вечером, оставив все вещи в гестхаузе, иду прогуляться по небольшому городку. Неожиданно подъезжает местный житель на скутере — с авоськой и поросенком поперек сиденья.

— Мистер? Мотобайк?

Его скутер выглядит относительно неплохо. Мопед — хороший способ для местного жителя заработать несколько долларов. Соглашаюсь — вьетнамский паренек счастлив. Он стаскивает свои пожитки, свинью, отдает ключ и дальше идет пешком. Мотоцикл, согласно местным традициям, можно вернуть в договоренное время сюда же или оставить владельцу ближайшей кафешки. Никаких документов не требуется, залога тоже, плату за аренду тоже можно отдать потом. Вообще, как я понял, обманывать тут не принято, хотя обсчитать, конечно, немного могут. Я заранее отдаю ему честно заработанные деньги и завожу мотор.

Стоит заметить, что из-за несметного количества мотоциклов средняя скорость движения в этой стране — не более 30−40 км/час. То есть на машине особенно не разгонишься. И, кстати, иностранные водительские удостоверения не действуют. Правда, полицейские часто закрывают глаза на белых без документов — все-таки они приносят стране немалые деньги.

В нескольких километрах от курортного поселка — розовые и красные дюны, а если проехать еще дальше — уникальные белые. Среди них знаменитая Дева из белоснежного песка. Ее так называют потому, что издалека дюна напоминает лежащую на песке девушку. Самый красивый вид Девы - на рассвете, когда мягкие лучи солнца появляются из Тихого океана и касаются белого песка.

Мы с приятелем приехали к дюнам затемно. Оставили скутеры около озера Лотоса — последнего оплота зеленой природы. Возле озера есть небольшой лесок и кафе. Из леса нам навстречу вышли сонные мама с мальчиком. Мы попросили холодного кофе. Мама быстро наколола льда и пошла обратно в сторону гамака, жестом показывая, что остальное сделает мальчик. Мальчик в свою очередь тоже махнул рукой — мол, идите, я вас догоню. Прошло довольно много времени. Мы вовсю фотографировали причудливые формы дюн, когда сзади послышалось позвякивание стаканов — мальчик прямо в пустыню принес нам вкусный «айс-кофе».

На следующий день мы отправились на мыс Кега — это в полусотне километров западнее Муйне. Буквально в 100 метрах от берега есть миниатюрный остров, на котором стоит первый и самый большой в Юго-Восточной Азии маяк. Его высота 54 метра, а построен он в 1898 году и до сих пор помогает теплоходам обходить Индокитайский полуостров на пути из Тихого в Индийский океан и обратно.

Мы хотели нанять лодку, чтобы переплыть на остров и подняться на маяк. Местный рыбак пообещал за небольшое вознаграждение отвезти нас туда. Но когда мы уже садились в лодку, словно из-под земли возникли два бравых парня в военной форме и жестами объяснили, что нам к маяку ни в коем случае нельзя. То ли вообще нельзя, то ли было уже поздно — мы так и не поняли.

Вообще во Вьетнаме очень много полицейских: каждый третий житель — либо штатный, либо внештатный сотрудник. Говорят, что еще совсем недавно чуть ли не на каждого приехавшего в страну иностранца прямо в день прибытия заводилось дело. И ежедневно к нему подшивали новые доносы: видели его там-то во столько-то с тем-то, делали то-то, с собой была такая-то техника… Мне рассказывали, что одному известному русскому серфингисту по прозвищу Африка, который живет в Муйне уже 8 лет, полицейские как-то показали толстенную папку с его именем. И сказали: «На каждого из вас такая есть! »

Полностью читайте в свежем номере NGT